Сегодня о Караганде вспоминают не только в связи с известной поговоркой («Где-где? В Караганде!»), но и благодаря важным событиям в истории нашей страны, случившимся в этом регионе – советскими политическими репрессиями, добычей угля… А еще в Караганде родился и вырос чемпион мира по боксу Геннадий Головкин.
Корреспондент Делового Казахстана, путешествуя по улицам Караганды и любуясь ее архитектурой советского периода, рассказывает о самых интересных зданиях.
Так сложилось, что сегодня в Караганде можно насчитать сразу несколько исторических центров.
И если район «старого города» сегодня фактически безлюден, то на главных улицах областного центра, связывающих Дом финансов, здания Медицинского института и Дворца Горняков (этот район и считается центром города сегодня) всегда жизнь бьет ключом.
Некоторые архитектурные сооружения выбиваются из облика здешних мест. Так, здание одной из музыкальных школ Караганды 1950-х годов выглядит как русская дореволюционная усадьба. Другое здание сталинской эпохи в 2000-е годы переделали под английский дом в стиле модерна или нео-барокко.
Что касается ныне безлюдного «старого города», то раньше здесь возвышался настоящий колосс новой эпохи - здание Карагандинского казахского драматического театра. Сегодня от него остались лишь развалины. Здесь были кружки для детей, библиотека и зрительный зал на 1500 мест. А в 1960-х эти места стали непригодными для жизни из-за просадки горных пород. К концу ХХ века район опустел. А великолепное здание в стиле советского конструктивизма превратилось в руины и стало пригодно лишь для съемок фильмов-триллеров.
Облик Караганды как сурового индустриального города в целом сохранился. Заводов в Караганде великое множество, в том числе традиционные для горнодобывающего региона турбомеханические и заводы по металлообработке. Также работает пищевое производство и завод по выпуску напитков, но угольная отрасль и черная металлургия остаются главными промышленными флагманами региона.
Толчком к появлению здесь угледобывающего центра стало событие, произошедшее в XIX веке. Пастух Аппак Байжанов наткнулся на угольные месторождения, когда пас овец волостного правителя. Быстро поняв ценность находки, он начал продавать уголь местным кочевникам. Спустя годы карагандинским углем заинтересовались российские промышленники и иностранные концессионеры. Однако в эпоху капитализма город не успел вырасти. Сначала возникали переселенческие деревни и небольшие аргынские кочевья. Жили первые карагандинцы в небольших землянках – сегодня их остались единицы.
В конце 1920—начале 30х годов ХХ века неугодных вагонами выгружали посреди степи и бросали на произвол судьбы. Мол, живите как знаете. Первые поселенцы - ссыльные, вольнонаемные и прибывшие по комсомольской путевке. Вольнонаемные жили в старом городе возле шахт. Ссыльные – по окраинам, в самостоятельно вырытых землянках. А вот прибывшие по комсомольской путевке и чиновники проживали в новых домах.
Времена, когда в Караганду направляли заключенных со всего СССР в КарЛАГ, навсегда останутся в истории города и страны. Ссыльными карагандинцами становились люди с мировыми именами - философы и историки, ученые и художники, актеры и литераторы. Огромное количество талантливых ученых – цвет московской, ленинградской и киевской ссыльной профессуры после войны остались в городе и преподавали в местных вузах. Карагандинское образование в послевоенные годы считалось одним из лучших в Союзе. Отголоски этой славы карагандинских вузов донеслись и до нашего времени. До сих пор карагандинские учебные заведения в Казахстане считаются одними из лучших.
К 1940-50-м годам в Караганде сложился определенный социальный микроклимат. Большинство населения находилось в примерно равном положении – либо ссыльные, либо недавно освободившиеся заключенные, ограниченные в правах. Причем разномастные: от вчерашних именитых военачальников и разведчиков-нелегалов до представителей духовенства разных конфессий. Так или иначе властям приходилось с ними считаться. Подобный микроклимат позволил появиться на свет культовым сооружениям, которые на территории остального СССР в тот период строить было категорически запрещено.
К примеру, старейший в Караганде Михайло-Архангельский собор начинался из обычного барака, которому власти в конце Великой Отечественной войны согласились присвоить статус прихода. Это заслуга епископа Владимира Холодкова, бывшего узника Карлага. В храм сносили иконы многие узники и ссыльные со всех окрестных краев. Со временем он разросся до полноценного храма – почти весь оставшийся ХХ век его достраивали силами священников и прихожан. Сегодня даже и не вспомнишь, что все начиналось с обыкновенного барака.
Аналогично получилось создать монастырь и у архимандрита Севастиана Карагандинского, также бывшего узника КарЛАГа, ныне почитаемого как великомученика.
Монастырь пришлось строить в буквальном смысле полуподпольно, так как по тогдашнему законодательству церквям было запрещено возвышаться в радиусе 500 метров от школ. Поэтому Севастиану и его сподвижникам ничего не оставалось, как возводить монастырь Рождества Христова в маленьких приземистых домиках – примерно в таких же, в каких жили первые поселенцы Караганды. Сегодня это выглядит как архитектурный эксперимент в стиле минимализма, хотя в основе этого «эксперимента» лежат гонения советской власти против веры.
Сегодняшняя Караганда разительно отличается от середины нулевых, и горожане заметно ностальгируют по прошедшим временам. Тем не менее, именно непростая история закалила особый характер карагандинцев. Держать слово, быть в ответе за своих – часть закаленного карагандинского характера, который остается верен своим обещаниям и в XXI веке.
Подготовил Альберт Ахметов
Фото: АПН
