Разрешите вас поправить, господин президент! Да, именно так: разрешите вас поправить, уважаемый Касым-Жомарт Кемелевич! На прошлой неделе, выступая на заседании НСОД, вы выразили сожаление о том, что уровень споров в обществе оставляет желать лучшего.
«Чтение поэзии». Витторио Реджанини(1858-1938)
«К сожалению, сегодня мы наблюдаем снижение качественного уровня общественной дискуссии. Нередки ситуации, когда те или иные деятели в погоне за «хайпом» будоражат и вводят в заблуждение граждан ничем не подкрепленными и откровенно популистскими заявлениями <…>. Настораживает непримиримость взглядов, однобокость подходов в обсуждении различных социально значимых вопросов».
Да, господин президент, это правда. Я так понимаю, что раз речь идет именно об «общественной дискуссии», стало быть, имеются в виду наши родные социальные сети? Других площадок с такой всеохватностью и вседозволенностью просто нет. Но знаете ли, у нас там давно устоялся свой лексикон. Уже лет пятнадцать. Что-то среднее между говором маравихеров из Марьиной рощи, жаргоном подростков из алматинских микрорайонов и арго шымкентских мажоров. Вы, видимо, еще не читали споров между сторонниками и противниками знаменитого движения «Не молчи!». Вот где экспрессия, вот где жанровое разнообразие!
Да что там «Не молчи!». Кого у нас только в фейсбуках-инстаграмах нет! Прививочники и антипрививочники, феминистки и антифеминистки, нацпаты и интернационалисты, ватники и неватники, собачники и антисобачники… И все друг друга загрызть готовы.
Я помню, как года четыре назад культурные (судя по солидным аккаунтам с регалиями) пользователи вдрызг расхлестались по поводу конфликта с иностранными рабочими на строительстве крупного объекта в столице. О! Это была просто песня! Es war Fantastisch!
Вот отрывки из диспута, где доцент, преподаватель английского языка общается с президентом общественного объединения, кандидатом исторических наук. Маты я, естественно, убрал, потому что собеседники матом не ругаются, они матом говорят.
«Пацан! Бомби курятники в заброшенных аулах! Такого чмошника, как ты, я даже бить не буду, страшила, мля!».
Кандидат оппонирует доценту: «Дурачок ты! Я таких на завтрак съедаю пучками. Ты ничто. Запомни,быдло, и пошел вон!».
Этот оживленный коллоквиум, кстати, послужил основой для социально-лингвистического исследования, который провела группа казахстанских специалистов. Они изучили сотни текстов из Facebook на казахском и русском языках. Как отметил один из авторов исследования, социолог Серик Бейсембаев, большинство публикаций, содержащих язык вражды, содержат в себе нарративы дискриминации, направленных на создание негативного образа той или иной этнической или религиозной группы.
«Очень часто к языку вражды прибегают при противопоставлении «свой – чужой». Например, при дискриминации по языковому или этническому признаку. Уровень ненависти и токсичного нарратива в публикациях встречается всё чаще, причем в довольно жесткой форме, и такое положение дел уже стало обыденностью. Опасность заключается в том, что люди не всегда признают сильную связь между языком ненависти и преступлением на почве ненависти, что сегодня нетерпимость и язык вражды готовят почву для агрессивных действий завтра. В нынешних условиях обществу не хватает альтернативного нарратива, который можно было бы противопоставить языку вражды в социальных сетях, который бы снял демонический образ «врагов» Казахстана в лице дискриминируемых национальных, религиозных, сексуальных меньшинств», - замечает эксперт.
И вот мы видим, что проблема злобы и бескультурья дошла и до вас, господин президент. И раз даже вы озаботились этой проблемой, то рано или поздно, наверное, вы придете к тому, что надо как-то отрегулировать этот вид «общественной дискуссии».
Например, в России с 1 февраля начал действовать запрет на мат в сосетях. При этом ответственность за похабщину и оскорбления возложили на владельцев платформ. Именно они должны следить, чтобы пользователи разговаривали исключительно учтиво, без мата, они должны удалять публикации, содержащие обсценную лексику и просто банить сквернословов.
Интересно, что сначала, в первые дни запрета, матерные посты заполонили российские соцсети (видимо в знак протеста к любым запретам), но потом поток нецензурщины быстро пошел на спад.
Может, и нам стоит присмотреться к такому опыту?
Андрей ЗУБОВ
